* * *
Я жаден до жизни и это беда.
Господь не позволит вернуться сюда.
Но сердцу приемлема благая весть:
Что там будет лучше – нежели здесь.
* * *
Нет сивилл – все осовели –
Время их коленкой под…
Будет что на самом деле –
Знает лишь один Господь.
Знает Он, но не расскажет
Ни за что и никогда…
Смертный коли что наскажет
Откровенно – ерунда.
* * *
Не всегда рассветы алы,
Не всегда река – магнит.
Нам довольствоваться малым
Будничный полёт велит.
Держит нас привычек стая,
Личной воли ни на грош.
Помним – высоко взлетая –
Не на сено упадёшь.
* * *
Горы изумрудов
На другой планете.
Далеко до туда,
Средства где возьмёте
Долететь, насыпать,
Привезти на землю?
Заживётся сытно,
Мягко и безбедно,
В золотистых тканях
И по будням лазить.
Вот они мечтания,
Глупая фантазия.
* * *
Когда сплошные перемены –
То хочется сойти со сцены,
На одном остановиться,
На достигнутом прижиться.
* * *
Предчувствие, предположение,
Догадки, сомнений движение –
Да такова наша суть, -
Другого не поднесут.
* * *
Ох, жадные любви глаза,
Ох, жадные - до содрогания.
Они умеют рассказать,
Поведать о своём желании.
Они всегда дадут ответ,
Им ни к чему вопросов тонны.
Страшней для них, пожалуй, нет
Чем змей из льда – неразделённость.
* * *
Из безделья и забот
Нити наша жизнь прядёт.
Полотно получится –
Радоваться, мучиться.
* * *
А мог попасть я в мир иной,
На незнакомую планету.
Да только вот попал на эту,
И совершенно стал земной.
Был несмышлён я с ранних лет,
Меня вопросы окружали.
Потом обязанности жали.
А воли не было, и нет.
Пусть улетит моя душа
Туда, где ясная обитель.
А полетать я был любитель
Крылами тяжкими шурша.
* * *
Мы в оболочке заблуждения,
И нету нам перерождения.
Перед глазами вечно ночь,
И нам ничем нельзя помочь.
* * *
Ночь – это отдых. Проснёмся с лучами.
К новым заботам, делам причалим.
Нового ветра вдохнём струю.
Новые песни нам пропоют
Птицы, что новые строят гнёзда.
Новое строить и петь не поздно.
* * *
Без колдобин на пути
Путь земной нам не пройти.
* * *
Бабочка-красавица
У цветка опять.
Ей, конечно, нравится
Так вот трепетать.
Жизнь прервётся бедной
На витке крутом,
Но она не ведает
Ничего о том.
Но, а если знает
Что произойдет? –
Всё равно порхает,
Всё равно живёт.
* * *
Одно сменяет другое,
Подменно другое другим;
И самое дорогое
Становится недорогим.
Сменяются поколения,
Но не людской нрав…
И суть такова явления:
Кто это придумал – прав.
* * *
Канат рубить сплеча не надо
Пусть даже судно на боку,
Не будет мачт, а волны стадо
Тебя в пучину увлекут.
А может жалость вспомнит ветер,
Лучи, безбурность светлых дней…
Голубизна мелькнёт в просвете,
Задышит океан ровней.
Всегда нас жизнь ласкать не станет,
Тревог всесиленнеуём.
По жизни, как по океану
Мы, неуёмные плывём.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
Теология : Альфред Великий. Боэциевы песни (фрагменты) - Виктор Заславский Альфред Великий (849-899) был королем Уессекса (одного из англосаксонских королевств) и помимо успешной борьбы с завоевателями-викингами заботился о церкви и системе образования в стране. Он не только всячески спонсировал ученых монахов, но и сам усиленно трудился на ниве образования. Альфреду Великому принадлежат переводы Орозия Павла, Беды Достопочтенного, Григория Великого, Августина и Боэция. Как переводчик Альфред весьма интересен не только историку, но и филологу, и литературоведу. Переводя на родной язык богословские и философские тексты, король позволял себе фантазировать над текстом, дополняя его своими вставками. Естественно, что работая над "Утешением философией" Боэция, Альфред перевел трактат более, чем вольно: многое упростил, делая скорее не перевод Боэция, но толкование его, дабы сделать понятным неискушенным в античной философии умам. Поэтому в его обработке "Утешение" гораздо больше напоминает библейскую книгу Иова.
"Боэциевы песни" появились одновременно с прозаическим переводом "Утешения" (где стихи переведены прозой) и являют собой интереснейший образец античной мудрости, преломленной в призме миросозерцания христиан-англосаксов - вчерашних варваров. Неизвестна причина, по которой стихи и проза, так гармонично чередующиеся в латинском оригинале "Утешения", были разделены англосаксами. Вероятно, корень разгадки кроется в том, что для древнеанглийского языка литературная проза была явлением новым и возникновением ее мы обязаны именно переводам короля Альфреда. Делая прозаические переводы, король был новатором, и потому решил в новаторстве не переусердствовать, соединяя понятный всем стих с новой и чуждой глазу прозой. Кроме того, возможно, что Альфред, будучи сам англосаксом, не понимал смешанных прозаическо-стихотворных текстов и решил, что лучше будет сделать два отдельных произведения - прозаический трактат и назидательную поэму. Как бы там ни было, в замыслах своих король преуспел. "Боэциевы песни" - блестящий образец древнеанглийской прозы и, похоже, единственный случай переложения латинских метров германским аллитерационным стихом. Присочинив немало к Боэцию, Альфред Великий смог создать самостоятельное литературное произведение, наверняка интересное не только историкам, но и всем, кто хоть когда-то задумывался о Боге, о вечности, человечских страданиях и смысле жизни.
